В общем случае руководству насыщенных информационными технологиями банков (да и любых кредитных организаций) необходимо учитывать все источники угроз, связанных прежде всего с проявлениями так называемого человеческого фактора, которые показаны на рисунке 3.3 [62] .

Рис. 3.3. Взаимодействие структурных подразделений кредитной организации в целях обеспечения осуществления В К

Совокупность рассмотренных в настоящем подразделе проблемных вопросов свидетельствует о том, что в области таких наиболее современных электронных банковских технологий, как ДБО, присутствуют серьезные компоненты стратегического риска, чему нередко просто не уделяется внимание (чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать те же «Положения об управлении банковскими рисками» в высокотехнологичных кредитных организациях). Очевидно, что если в отношении новых угроз надежности банковской деятельности не принимаются должные меры, препятствующие их реализации, — хотя для этого достаточно начать с полноценного анализа зон концентрации источников компонентов банковских рисков и зон ответственности банка, то и сам бизнес в рамках ДБО может оказаться скомпрометированным. Следствием этого станут финансовые потери банков и их клиентов, а итоговыми последствиями — отказ от использования той или иной СЭБ, то есть в результате, как уже отмечалось, к ее нерентабельности и вообще неокупаемости, возможно, многомиллионных внедренческих и эксплуатационных расходов (чему в российском банковском секторе также имеются примеры). А в обществе возникнут и сомнения в квалификации персонала банка. Порочный круг!

В качестве только одного такого варианта можно привести многогранный и интенсивно развивающийся карточный бизнес. Главная беда здесь заключается в том, что само наличие возможностей осуществления карточных мошенничеств и наблюдаемое интенсивное использование их преступными элементами при негарантированном обеспечении возврата утраченных финансовых средств могут подорвать доверие клиентов кредитных организаций к карточному обслуживанию как разновидности электронного банкинга. Отсутствие полного доверия со стороны клиентов банков к данному виду услуг ДБО проявляется в первую очередь в том, что в подавляющем большинстве случаев пластиковые карты используются для получения наличных денег в банкоматах.

К сожалению, недостатки российского законодательства в части обеспечения предоставления финансовых услуг в электронной форме не удается до настоящего времени компенсировать и с помощью законодательных актов, например принятием Федерального закона «О национальной платежной системе» (имеется в виду прежде всего многострадальная статья 9). На фоне отсутствия полноценного законодательства о предоставлении финансовых услуг «в электронной форме» это также свидетельствует о недостаточности паллиативных мер для обеспечения гарантий надежности вне офисной банковской деятельности. Сказанное относится и к другим видам ДБО. Поэтому кредитные организации фактически вынуждены самостоятельно находить эффективные и полноценные способы предотвращения ППД в киберпространстве, что не у всех из них хорошо получается.

Наиболее очевидные недостатки в организации ДБО российскими банками проявляются в организации договорных отношений с его клиентами и контрактных отношений с провайдерами, возникающими в ИКБД вместе с каждой новой ТЭБ. Эти недостатки очень серьезно затрудняют ведение соответствующей претензионной работы и крайне негативно сказываются на интересах указанных клиентов, в том числе в ходе судебных разбирательств (об этом еще будет говориться в подразделах 3.3 и 3.4).

3.2. Организация финансовых преступлений с помощью технологий электронного банкинга и воздействие на удаленных клиентов кредитных организаций

Как уже отмечалось, преступные сообщества и отдельные криминальные элементы во всем мире охотно применяют «высокие технологии» в своей противоправной деятельности. При этом в России они пользуются, с одной стороны, недостатками российского законодательства (включая Уголовный кодекс РФ), с другой стороны — отсутствием закрепленных в нормативных правовых документах «канонов» ДБО, и, в-третьих, недостаточной финансовой и компьютерной грамотностью клиентуры кредитных организаций. В случае ДБО речь всегда идет об использовании для организации инцидентов ППД маскировки злоумышленника той или иной средой информационного взаимодействия (тем же киберпространством). Руководству кредитных организаций никогда не следует забывать о том, что ППД — это непрерывный процесс, характеризуемый тем, что преступные сообщества постоянно изыскивают все новые способы ОД, совершения мошенничеств, а также хищения конфиденциальной информации. Недостаточное осознание специфики электронного банкинга может привести к появлению серьезных проблем с управлением банковской деятельностью и контролем над ней в плане обеспечения ее надежности и соответствия установленным требованиям (то есть к потере полноценного управления и контроля). Поэтому руководству и персоналу высокотехнологичных банков необходимо отчетливо понимать, кто конкретно может являться агентами угроз, знать их образ действия и применяемые способы маскировки как ППД, так и самих этих агентов.

Для осуществления финансовых преступлений, в особенности ОД, чаще всего используется эффект анонимности пользователя, скрытого киберпространством, что позволяет реализовать многочисленные проводки (трансферы, транзакции) без личной явки в банк. При этом может имитироваться деятельность сколь угодно большого количества клиентов: главное — разжиться достаточным числом средств и полномочий удаленного доступа, для чего преступными сообществами обычно специально и тщательно формируется своя «клиентская база». Можно привести некоторые примеры из материалов реальных расследований.

Наиболее простой способ осуществления одновременно хищений и ОД может основываться, к примеру, на контракте на выполнение неких строительных работ, который заключается между фирмой-посредником и государственной организацией и который никогда не будет выполнен. Эта фирма, в свою очередь, заключает договор с подставными компаниями, которые якобы должны выполнять строительные работы, и эти работы действительно как бы начинаются. Компания-»исполнитель» нанимает за некоторое денежное вознаграждение некое лицо, которое должно сыграть роль ее генерального директора. Такой «директор» является в небольшой банк, расположенный обычно в другом городе, предоставляющий услуги интернет-банкинга, открывает необходимый для осуществления финансовых операций счет, после получения первой фирмой (якобы исполнителем по контракту) бюджетных средств в крупном размере возникают невесть откуда взявшиеся компании со счетами в других банках, и начинается финансовая чехарда, причем, естественно, управление счетами осуществляется дистанционно, так что банк-посредник первый и единственный раз видит упомянутого директора, а поскольку компания иногородняя, то не возникает и мысли проверить ее местонахождение. После того как казенные деньги будут распылены по счетам подставных фирм и «выведены» из оборота, имитация бурной деятельности на объекте прекращается, затраты преступной группировки ограничиваются стоимостью возведения забора и кратковременной арендой технических средств и оказываются существенно меньше выделенных на производство заявленных работ, к примеру десятков миллионов рублей. Через некоторое время за дело берутся следователи, которые выясняют, что по своему юридическому адресу строительная компания никогда не находилась, ее генеральный директор в силу очень преклонного возраста успел своевременно скончаться, отправившись на свою традиционную прогулку, выяснить, кому он передавал средства и права доступа, невозможно, задействованные фирмы-однодневки исчезли, а установить с помощью функций и баз данных той же системы интернет-банкинга, откуда именно и кем осуществлялось управление счетами, невозможно, потому что необходимые для этого данные в составе СИ почему-то не фиксировались (а никто, собственно, и не обязывал банк это делать). В итоге следствие заходит в тупик, а виновных не найти, потому что в схеме были задействованы утерянные и фальшивые документы, бомжи и пр., однако сам банк уже вовлечен в преступную схему, а значит, с большой вероятностью попадает под подозрение в соучастии.